Бог ответил: "Я подарю тебе Ангела, который
всегда будет рядом с тобой".
"Но я не понимаю его язык"
"Ангел
будет учить тебя своему языку. Он будет охранять тебя от всех бед"
"А
как зовут моего Ангела?"
"...ты будешь
называть его - MAMA...
"Не обижайте матерей, На матерей не обижайтесь..." Виктор Гин.
Не обижайте матерей!
Ни походя, ни по причине.
Нет в мире боли той страшней,
чем видеть холод в дочке, сыне.
Не осуждайте матерей!
В их душах вечно неподсудны
и у дверей любых церквей
их слёзы Богу… неподкупны.
Не оставляйте матерей!
Любовь их вряд ли кто заменит.
Из тысяч замкнутых дверей
открыта та, где ждут и верят…
В не раз уже заштопанном халате,из яркого цветного волокна,в больничной
переполненной палате,стоит старушка, плачет у окна.Её уже никто не
утешает,все знают о причине этих слёз. Соседок по палате навещают, а ей, лишь раз, сынок халат привёз.Про тапочки забыл, сказал смущённо: — Я завтра привезу… Потерпишь, мать? —
Конечно, потерплю. Я ж на перинке и в шерстяных носках могу лежать.Куда
мне тут ходить? Простора мало.Покушать санитарки принесут.Меня болезнь
настолько измотала, что мне б лишь полежать, да отдохнуть... Вздохнул сынок, отвел глаза в сторонку: —
Тут… Понимаешь…Дело есть к тебе…Всё это очень путано и тонко…Но ты не
думай плохо обо мне!Квартира у тебя стоит пустая, и мы с женой подумали о
том, что ты то там, то тут… Одна… Больная…Поправишься — к себе тебя
возьмём!И внуки будут рады, ты же знаешь!Они души в тебе не чают, мать!
Всё!Решено! Ты к нам переезжаешь!Твою квартиру будем продавать! Достал бумаги, молвил без сомненья: -Я все продумал, мне доверься, мам…Как только мы увидим улучшения, отсюда сразу жить поедешь к нам. Что
скажешь тут? Он сын ей, кровь родная…А внуки- ради них и стоит жить!И
подписала, не подозревая, как все на самом деле обстоит.Проходят дни,
проходят и недели…Сынка все нет. И вряд ли он придёт.Старушку тешали и
жалели…Но кто же и чего тут не поймет?А с каждым днём старушка всё
слабеет,и по ночам все чаще снится сон, как кашку по утрам сыночку
греет, но плачет и не хочет кушать он.И первые шаги сынка-малышки,и
слово, что сказал он в первый раз, и первые царапины и шишки, и детский
сад, и школа- первый класс…Врачи молчат, стараясь что есть силы,хоть
как-то ей страданья облегчить. А родственники строго
запретили,старушке про диагноз сообщить.Она не знает, что больница эта-
не городской простой стационар, что шансов на поправку больше нету…Но,
для нее незнанье-не кошмар.Табличка «Хоспис» на стене у входа,ей ни о
чём плохом не говорит.На странные слова давно уж мода,и нужно ли кого за
то винить?Она не знает, что сынок исправно, звонит врачам, в неделю раза два: —
Вы ж говорили- умирает… Странно…Что до сих пор она ещё жива…Она жива.
Она всё ждет и верит, что сын придёт, обнимет, объяснит, откроются
сейчас палаты двери, она же всё поймёт и всё простит.С последних сил
встаёт она с кровати. Держась за стенку, подойдёт к окну.Насколько
ей ещё терпенья хватит,так верить безразличному сынку? Она готова до
конца стараться.И сил, что нет, она должна найти.Вдруг он придёт? Она
должна дождаться!Придёт…Ну как он может не придти? Стоит и плачет…
Ждёт от сына вести…На небо лишь посмотрит невзначай,и теребит рукой
нательный крестик-Мол,подожди, Господь, не забирай!
