Последний раз я видел его на Центральном рынке. Он долго ходил по его лабиринтам с пустой авоськой, наконец, в ней появился маленький кочан капусты, который сиротливо катался из угла в угол. С этим «грузом» он и ушел с рынка. Я подумал: чтобы потушить пригоршню капусты, надо, хотя бы две ложки подсолнечного масла. А есть ли это масло у него? Я мог бы предложить ему бутылку любого масла, но знал наперед: не возьмет.
С рынка – с пустой авоськой
Он был среди нас известным, уважаемым человеком, но получилось так, что доживал свой недолгий век в сумеречном одиночестве. Встречая знакомых, с грустью говорил, что ему неохота жить. Все, что в прежние годы удобно прикладывалось к душе, в каждом грядущем дне его влекли простые, но всегда теплые человеческие интересы, - и все это вдруг покрылось непроглядным туманом, люди захотели власти, денег, и рвались к ним, как оголтелые, натыкаясь на кулаки, дубинки, падая наземь в темных переулках и подъездах под пулями. А он вырос в тихой деревне, в послевоенные годы, питаясь с братьями и сестрами картошкой с горошину, лебедой, крапивой. И уж из его психологии никак не мог пробиться ухарь с лезвием ножа в зубах, заводила бесстрашных жуляг.
Он так и умер при абсолютном нежелании жить. Провожая в последний путь таких, как он, не доживших до пенсии и не имевших ни рубля заработка, я все время вспоминаю одну оптимистку, которая рукоплескала перестройке, молилась на ваучеры, до небес возносила приватизацию, до безумия любила Ельцина, Гайдара, Чубайса. А когда Россию стали продавать, кому лень, оптимистка все равно твердила: пускай ребята набьют карманы поплотней, и уж тогда они непременно поделятся с бедным человеком. Вы видели когда-нибудь, чтобы имущий человек остановил бы еле плетущегося нищего и добродушно спросил: «Что, плохо тебе, братец? Вот возьми две сотенки на день грядущий»...
И вот ведь какой парадокс. Чем больше богатых, тем больше и нищих. А ведь если число богатых растет, то количество нищих должно уменьшаться. А суть вся в том, что в логике русской жизни такого параграфа нет. Примеры? Сколько угодно. Задумает правительство увеличить пенсию на мизер, и начинают говорить об этом за полгода. С этого момента рыночные дельцы судорожно рисуют на бумажках новые цены. Идет старушка на базар, посчитав все копейки. Прикинула: куплю говядины триста граммов на супец, да немножко кильки для котенка. И видит она на самодельных ценниках, что мясцо-то подорожало, и когда-то трехкопеечная килька стоит уже 65 рубчиков. «Ладно, - думает старушка, - покормлю котенка остатками от супа, - и просит у краснощекой молодухи за прилавком маленький кусочек говядины, да без жил и хрящей». «Мясо, старая, без жил не бывает, и буду я тебе еще возится с твоими граммами, бери килограмм». И уходит бабуля несолоно хлебавши. А армия нищих на одного пустокарманника увеличилась. Но их же никто не считает. И не будет считать – чего захотели!
Одному нельзя…
Недавно нас позвала в родную деревню печальная весть: умер бывший директор школы. Начиная с 50-х годов прошлого столетия, все поколения десятиклассников не просто как-то соприкасались с ним, но и несли по жизни его простые человеческие наставления: уважать людей, верить в друзей, не уклоняться от трудностей, иначе эти трудности могут лечь на плечи другого, который с ними просто не справится, выбирать дело по душе, бережно нести по жизни семейные ценности. У директора в городе были близкие родственники, но он не хотел мешать им, жил один, справляясь со своим нехитрым хозяйством. Но наступил час, когда с ним должен быть человек. Человека рядом не оказалось.
И я вспомнил повесть Э. Хемингуэя «Старик и море». «Нельзя, чтобы в старости человек остался один», - думал он. И еще без одной мысли здесь не обойтись. «Хотел бы я купить себе немножко счастья, если его где-нибудь продают, - сказал старик. «А на что ты его купишь? – спросил он себя. – Разве его купишь на потерянный гарпун, сломанный нож и покалеченные руки?»
...Накануне мы шли на кладбище, чтобы поклониться родительским могилам, убрать с них сухую, жухлую траву. Я говорю своим близким: «Как стояла деревня, так и стоит, а ведь жизни-то в ней нет». Согласились. А как не согласишься, если попавшийся родственник, молодой сильный мужик, работавший в Москве, с полным расчетом вернулся домой. Мусор на всех новостройках он в столице убрал, бетон в отмостки положил. И вот стоит один-одинешенек на родной улице. Когда пошли по кладбищам поглядеть, кто же здесь упокоился за последние годы, один из нас всплеснул руками: «Да здесь же вся деревня…». Вот могила Васи Гусакова. Отличный был комбайнер, намолачивал зерна больше всех. Пришло время, поле пахать перестали, хозяйничать стал здесь чертополох, Васин комбайн растащили, сдали на металлолом. Сел Вася на берегу речки с удочкой, сидел суток двое, пока не догадались – удилище-то под мышкой держит мертвый. Остался мужик – один на один – не просто со своей, а с бедой всенародной, и сердце не выдержало.
Да, одному нельзя. И не только старику. Возвращались в город в переполненном автобусе, по дороге деревень немало, и – всюду новые пассажиры. Ехали вдоль одного села. Кто-то сказал, что вот здесь повесилась молодая девушка, с отличием закончила школу – и нате вот – суицид. Сзади сказали: «От неразделенной любви». Кто-то, видимо, знавший девушку, возмутился: «Какая любовь… Она и на ребят-то не глядела. С первого класса планеты рисовала, о какой-то космической науке мечтала. В Калугу в музей Циолковского ездила. Последние годы жила с бабушкой. Родители спились. Куда ни напишет – везде учеба платная. А на бабушкину пенсию неделю не проучишься. В петелке все науки и прошла».
Говорят, что человек ко всему привыкает. Может быть… Но к одиночеству, когда ты один со всеми своими болячками и проблемами, привыкнуть невозможно. Невозможно потому, что совсем рядом от тебя, через дорогу, лежит огромная страна – Россия, которой (плакать хочется!) до тебя нет никакого дела. Ну что тут скажешь господам? Пепел душ молчит. От него ничего другого не добъешься.

Николай РОМАНОВ
http://ulpressa.ru/news/2009/11/11/article98593/

Стоит задуматься....

Медведев и Голикова решили принудительно сселить пенсионеров в коммерческие хосписы. Естественно, с отъемом недвижимости в уплату за «соцуслуги». По личной просьбе Медведева законопроект подготовят за месяц.


Заседание медведевского Госсовета "по проблемам пожилых граждан", на удивление совпавшее с пенсионными выступлениями во Франции, обещает «пожилым гражданам» скорое и окончательное решение всех проблем в виде принудительного хосписа с принудительной же оплатой «пожизненных социальных услуг» через конфискацию недвижимости и пенсий.

Так что если сегодня «пожизненное содержание в обмен на квартиру» — дело добровольное, то завтра все будет по-новому.
Собственно, никто ничего не скрывает. Медведев честно, публично и официально обозначает направление нового бизнес-проекта Кремля, посетив пару домов престарелых и обещав построить новые взамен старых, одновременно сделав их «успешными бизнес-проектами» Медведев призвал переселять пенсионеров из ветхих интернатов в новые, но при этом отметив, что денег в бюджете нет и не будет, так что «заботу о пожилых нельзя полностью перекладывать на власть»

Откуда деньги на такое массовое строительство домов призрения? Не беспокойтесь, бум строительства домов престарелых с лихвой оплатят сами престарелые. Для этого ведомство Голиковой уже готовит законопроект по «социальному обслуживанию», который, по особому настоянию Медведева подготовят не к лету следующего года, а уже через месяц Медведев поручил подготовить законопроект по социальному обслуживанию. Попутно Голикова обмолвилась, что смысла повышать пенсии нет, поскольку расходы пенсионеров превышают значения потребительской корзины вдвое.

Подчеркнем: закон по социальному обслуживанию не надо путать с Законом о соцобеспечении, которое голиковское «Министерство жизни» подготовит чуть попозже — через полгода.

Возникает вопрос: если пенсионеры, по мнению Кремля, и без того шикуют, живя в среднем аж на два пенсионерских минимума, зачем Медведев, регулярно клеймящий «социальное иждивенчество» пенсионеров, так торопится со строительством домов престарелых? Где те деньги, для изъятия которых так срочно пишутся законы?

На самом деле все просто. Как подтверждают источники в Минздравсоцразвитиия, речь идет о приватизации всей системы пансионатов и домов престарелых, пожизненное проживание в которых будут оплачиваться не одной только пенсией, а добровольно-принудительным переоформлением недвижимости на «поставщика социальных услуг», что сулит фантастические и быстрые доходы.

И если более ранние способы прижизненного отъема недвижимости одиноких граждан предусматривали хотя бы символическое доживание жертвы в собственной квартире, то новая схема освобождает квартиру сразу же после помещения бывшего хозяина в богадельню.

Объяснять, кто будет учредителями коммерческих пансионатов, не надо: торопливость Медведева, Голиковой и Минрегиона говорит сама за себя.

И если сегодня пенсионер имеет шанс отбиться от навязчивых услуг, то после подключения к процессу «Министерства жизни», сосредоточившего в своих руках и медицину, и систему социальной опеки, и небескорыстные связи с «индустрией социальных услуг», доказать, что ты не «овощ», будет невозможно: сразу после выхода на пенсию каждого бессемейного гражданина будет ждать хорошо и грамотно организованная дорога в казенный дом. Впрочем, ставки в игре настолько высоки, что от принудительной госпитализации не спасет и наличие родственников. " Одиноко проживающие» упомянуты на Госсовете совсем не зря.

Сами понимаете, что сразу же после социальной реформы желающих оформить инвалидность или выйти на пенсию в 60 лет или даже лечь в больницу на плановую операцию резко поубавится: придя в больницу свободным человеком, очнуться можно в далеком хосписе под надежной охраной, причем совершенно официально, в полном соответствии с действующим законодательством. Долго ли придется «доживать»? Не все так плохо: если хозяину «гуманного бизнеса» сам Бог велел сэкономить на расходах, то персонал заведений будет кормиться с количества заключенных, простите, социально обслуживаемых, в смерти контингента не заинтересован. Впрочем, вопрос жизни и смерти все равно решает лечащий врач. Профи знают: инъекция инсулина творит чудеса, после чего доброго доктора ждет конвертик от дирекции.

Впрочем, не за горами и давно обсуждаемый официальный закон об эвтаназии, после которого все пойдет по отработанной на собачках схеме, как в рекламной газете: «безболезненное усыпление, ветритуал, недорого». Или как в анекдоте: «Не спорьте, больной! Врач сказал — в морг, значит — в морг!»

Особый прицел нового спецпроекта — на сельских пенсионеров. Причина проста: у сельских пенсионеров есть не только дом с участком, но и «земельный ваучер» (земельный пай) на несколько гектаров сельхозугодий, пройти мимо которого не может ни один вменяемый риэлтор и «социальный предприниматель». Кроме того, возникает возможность ликвидации выселенных деревень, счет которым пойдет на десятки тысяч.

Попутно Голикова огласила некоторые интересные цифры.

«Я хотела бы остановиться на социально-демографическом портрете пожилых людей за 2009 год. Численность населения России в 2009 году составила 141,9 миллиона человек, 30,7 миллиона — это граждане в возрасте старше трудоспособного», — сказала Голикова.

По ее словам, численность мужчин, вышедших на пенсию по возрасту, составляет 8,6 миллиона человек, женщин — 22,1 миллиона человек. Из них в сельской местности проживает 3 миллиона мужчин и 14,2 миллиона женщин. «Таким образом, 64% пенсионеров у нас сегодня проживают на селе», — заметила министр.

По данным за 2009 год, ожидаемая продолжительность жизни мужского населения составила 62,9 лет, женского — 75 лет.

Средний размер пенсии мужского населения в 2009 году составил 6,5 тысячи рублей, женского — 6 тысяч рублей, сказала Голикова. По прогнозам, в 2010 году пенсия составит в среднем 8 тысяч рублей.

Среди всех пенсионеров в общественном производстве занято 3 миллиона мужчин и 5 миллионов женщин. «Средняя зарплата мужчин за 2009 год составила 19,6 тысячи рублей, женщин — 13,7 тысячи рублей», — сказала Голикова.

По ее словам, в России пожилые люди социально делятся на три группы. Первая — активные пожилые люди, которые готовы к вовлечению в общественную жизнь. Количество таких людей, по оценкам экспертов, составляет более 12 миллионов человек. Вторая группа пожилых — одинокие или одиноко проживающие граждане, которые требуют определенных социальных услуг. Таких, по словам министра, в России более 6 миллионов человек. Третья группа — граждане, нуждающиеся в паллиативной помощи и постороннем уходе. Их в стране около 4,5 миллиона человек, сообщила глава Минздрава.

«По тем данным, которыми мы на сегодняшний день располагаем, 50% пожилых людей испытывают затруднения при ходьбе и подъему по лестнице, 31% испытывает затруднения при самообслуживании, 8% вовсе не выходят из своих квартир и 5% не покидают постели. 74% пожилых людей употребляют лекарственные средства и 2–3 раза в месяц нуждаются в вызове скорой медицинской помощи», — сказала министр.

Таким образом, под прицелом кремлевских доброхотов — 6 + 4,5 =10,5 млн завещателей недвижимости из 30 млн. Упомянула Голикова и другую оценку спецконтингента- от 31% «испытывающих затруднения при самообслуживании» до 50% «испытывающих затруднения при ходьбе». «Затрудняешься»? Сдавай паспорт и получай свои социальные услуги. Как обещал Ельцин в 1991, «жить вы будете плохо, но недолго». Вот все и кончается.

Интересны и другие цифры. Прежде всего, Россия, оказывается, крайне далека от «катастрофического постарения», которым обосновывают открытие границ для «трудолюбивых мигрантов» с родины мака и конопли. 30,5 млн. из 145 — это всего двадцать с небольшим процентов. Размер пенсии — 6 тысяч, в четыре-пять раз ниже средней «белой зарплаты», да и срок дожития (среднее время получения пенсии) — жалкие 10 лет.
Учитывая, что половина пенсионеров вынуждена работать и, соответственно, платит соцналог, сопоставимый с пенсией, за рассказы о «трудностях наполнения пенсионного фонда» пора бы подавать в суд за должностной подлог.

Интересно и соотношение городских и сельских пенсионеров, из которого следует, что по неизвестным причинам, смертность сельских пенсионеров кратно ниже, чем городских: три четверти выживших в реформы старушек проживают в деревне, при том, что сельское население едва превышает 20% !

Однако именно к ним тянется длинная рука медведевского закона: ради экономии бюджетных средств принято решение в принудительном порядке «приблизить получателя к социальной услуге», а именно принудительно переселить пенсионера в коммерческую богадельню, расположенную в городе. Необходимое медицинское заключение — не проблема: земельный пай того стоит. Так что теперь сельский пенсионер трижды подумает, прежде чем вызвать «скорую»: спасение может закончиться ВТЭКом и заключением в спецпансионат с конфискацией недвижимого имущества. Поняли, откуда заявления Голиковой, что «74% пенсионеров» вызывают «скорую» «2–3 раза в месяц»?

Принудительно концентрируя (заметьте — именно концентрируя) пенсионеров в спецучреждения, Минрегион убивает сразу двух зайцев, создавая рабочие места в безработных моногородах!

Напомним, что сам термин «концентрационные лагеря» возник во время англо-бурской войны (1900 г.) когда гуманные британцы «всего-навсего» «концентрировали» мирное бурское население за колючей проволокой — сугубо с гуманитарными, антиповстанческими целями — чтобы затруднить «неконвенциональное» сопротивление буров. Сами понимаете, что вышли из лагерей не больше трети «сконцентрированных» — потери на поле боя был намно меньше. Второй опыт «концентрации» (в плен нонкомбатантов брать вроде бы нельзя) англичане повторили уже в Архангельске — с не меньшим успехом. Так что у «концентраторов» получателей социальных услуг — большая традиция.

Соответственно, по ходу «концентрации» собственников земельных паев по месту планируемых социальных и ритуальных услуг идет дополнительное сокращение расходов за счет ликвидации десятков тысяч населенных пунктов, «зачищенных» от последних жителей. А заодно новым, «эффективным», собственникам выморочных полей не придется согласовывать завоз и расселение китайцев и таджиков. Нет населения — нет проблем!

Таким образом, безработные моногорода получат новые рабочие места в «бизнесе социальных услуг», став «Моногородами смерти», а земля будет «кротко и милосердно» освобождена от ненужного населения, мешающего инвестиционным проектам.

Вместо эпилога

Недавно обсуждал со студентами-юристами классический хит британской военной пропаганды — варку мыла из пленных. Грубоватая работа, много ли из голодных мыла наваришь, но при хорошем пиаре верят и в такое. На что вполне разумная девушка, выросшая при Путине, без тени иронии заметила: интересно, почему немцы не заставляли пленных писать дарственные и завещания на недвижимость? Мол, война все равно шла к концу, недвижимость — она и в Африке недвижимость, а нотариусов можно было взять из нейтралов — Швейцарии или Швеции. Вот такие истины глаголют нынче устами младенцев.

http://blog.kp.ru/users/pen_duik/post138798167/