60 лет назад, в 1949 году, Политбюро приняло решение судить за взяточничество несколько десятков работников и судей Верховных судов СССР, РСФСР, Мосгорсуда и адвокатов. Обозреватель "Власти" Евгений Жирнов выяснил подробности абсолютно закрытого и никогда не упоминавшегося в печати дела.
"Я требую беспощадного приговора"
В том, что большевики отвергли христианское учение не без оснований, большая группа ленинградских судебных следователей смогла убедиться на собственном опыте в 1924 году. Ведь чему учил Христос в Нагорной проповеди? "Не судите, да не судимы будете, ибо каким судом судите, таким будете судимы". А процесс ленинградских судебных работников кардинально отличался от привычного для них способа ведения дел предпринимателей, именовавшихся тогда нэпманами. Выступавший на процессе обвинителем прокурор Верховного суда Андрей Вышинский так описывал преступления судей:
"Следователи и народные судьи Сенин-Менакер, Кузьмин, Шаховнин, Михайлов, Копичко, Васильев, Елисеев, Демидов, Флоринский и Гладков вошли в связь с нэпманами и различными преступными элементами, заинтересованными в прекращении своих дел, находящихся в производстве этих судебных работников. Указанные выше следователи и судьи занимались систематическими попойками и кутежами. Во время этих попоек и кутежей, тут же на месте, судебными работниками, при участии тех же нэпманов, составлялись постановления о незаконном освобождении арестованных по разным делам лиц и достигалось соглашение о незаконном прекращении самих судебных дел..."
На самом деле эпизодов взяточничества и разврата судебных работников обнаружили не слишком много. Однако проблема заключалась в том, что среди обвиняемых были коммунисты, а взятки брали не только в ленинградских судах. И видимо, поэтому в назидание другим показательное дело слушалось в Верховном суде, а Вышинский упирал на его политическую подоплеку:
"Сорок два человека сидят здесь перед нами... Вот первая группа преступников - получатели взяток - 15 судебных работников, и среди них есть коммунисты. Вторая группа - посредники - 10 человек, и среди них есть тоже коммунисты. Получают "коммунисты", посредничают "коммунисты". Конечно, коммунисты в кавычках... на деле - маленькие, грязненькие, развратные обыватели".
С особенной страстью Вышинский обличал на процессе обвиняемого Копичко и его любовницу:
"Боннель - это известная петербургская великосветская кокотка, соблазнившая одного из коммунистов, "перестроившаяся" на соответствующий лад и воскресившая под покровительством этого так называемого коммуниста развратные нравы бывшего петербургского или петроградского "общества"... Этот "коммунист" - подсудимый Копичко, бывший следователь губернского суда. Расстрелять его нужно за одну связь с этой кокоткой, вертевшей следственной работой Копичко!.. Копичко торговал своим судейским званием. Он продавал себя проститутке. Совесть судейскую продавал...
Я требую сурового наказания, беспощадного наказания, которое разразилось бы здесь грозой и бурей, которое уничтожило бы эту банду преступников, посягнувших на честь судейского звания, запятнавших своими преступлениями великое имя советского судьи. Я требую беспощадного приговора".
В результате 17 обвиняемых были приговорены к высшей мере социальной защиты - расстрелу, 8 получили по десять лет с последующим поражением в правах, а остальные отделались более мягкими приговорами.
Однако куда важнее оказалось то, что процесс не принес желаемого воспитательного результата. Судьи продолжали злоупотреблять судебной властью, и к концу 1920-х годов руководство страны сочло, что судейский корпус нужно очищать от дореволюционных писарей и секретарей, при царизме привыкших брать взятки, после 1917 года вступивших в партию и разлагающих советские судебные органы. Суды решили "орабочивать", направляя на судейские должности большевиков-пролетариев от станка.
"Допускает ряд ошибок или в сторону перегибов, или в сторону недогибов"
Уже к 1934 году стало очевидным, что новый эксперимент не принес желаемого результата. Для проведения указаний партии и правительства в жизнь судьям-выдвиженцам не хватало ни знаний, ни квалификации. В 1934 году ЦК принял директиву об улучшении кадров судейских работников, а к процессу очистки судов решили привлечь комиссию советского контроля. Ее глава Николай Антипов в сентябре 1935 года докладывал о результатах проделанной работы:
"Директива ЦК ВКП(б) от 10.VII - 34 г. о замене несоответствующих своему назначению судебных работников выполняется неудовлетворительно. По РСФСР, в порядке указанной директивы, по неполным данным, снято 12% народных судей, однако это обновление очень далеко от фактической потребности. Мероприятия органов юстиции по подготовке новых и повышению квалификации имеющихся кадров ни в какой мере не отвечают потребностям... Наркомюст РСФСР не знает даже, какое количество судей охвачено переподготовкой в порядке специального постановления Совнаркома от 5 марта 1935 г... Краевые и областные партийные организации очень мало занимались судебными кадрами, выделяли на эту работу политически слабых, второстепенных работников. В результате подбор судебных кадров, особенно народных судов, остается крайне неудовлетворительным; многие народные судьи политически и юридически совершенно безграмотны, а в подавляющем большинстве - малограмотны. При удовлетворительном социальном и партийном составе судей (в народных судах РСФСР - 91% и в краевых, областных и главн. судах - 95% - члены и кандидаты ВКП(б), совершенно неудовлетворительным является состав судей по их правовой подготовке: 48% народных судей по РСФСР не имеют никакой правовой подготовки, при этом свыше 41% не имеет практического стажа судейской работы".
Разочаровала комиссию советского контроля и политическая подкованность судей:
"Неудовлетворителен состав судей и по политической подготовке,- говорилось в докладе Антипова.- Проверкой установлено наличие среди них людей совершенно безграмотных... Народный судья Воронцово-Александровского района Лебедев не читает даже газет. Лебедев не знал о постановлении июньского Пленума ЦК ВКП(б) об уборочной кампании и хлебопоставках. К союзным республикам Лебедев относит "Карачай, Татарию, Азербайджан" и добавляет: "остальных не помню"... Лебедев, который должен судить за невыполнение госпоставок, считает, что в молокопоставках обязан участвовать каждый колхозный и единоличный двор, независимо от наличия коровы. Нарсудья Александровского района (Сев. Кавказ) Засыпкин также не читал постановления Пленума ЦК. Этот судья не знает закона о зернопоставках, о сельхозналоге, не имеет представления о новом уставе сельскохозяйственной артели... Нарсудья Зануда (Куйбышевский край) газет не читает, 23.VIII не знал о конгрессе Коминтерна... Судья Никитин (Куйбышевский край) не знает закона о борьбе со спекуляцией, утверждал, что закон об охране общественной собственности "касается также хулиганства"".
Но более всего проверяющие были поражены тем, какие приговоры выносят судьи подобного профессионального и интеллектуального уровня:
"Неграмотность народных судей приводит к тому, что до 40-60% вынесенных ими и обжалованных приговоров отменяется и заменяется вышестоящими судами. По РСФСР в целом оставлено в силе без изменения только 61% обжалованных приговоров нарсудов. Многие приговоры настолько возмутительны по содержанию, что трудно сказать, являются ли они результатом неграмотности и политического недомыслия судей, или сознательным созданием материалов для антисоветской агитации. Несколько фактов:
Народный суд Пропойского района (БССР), рассматривая дело по обвинению председателя колхоза в халатном отношении к своим обязанностям, записал в приговоре: "В организовавшемся в 1930 году колхозе им. Егорова, вследствие малого количества хозяйств в колхозе и незаинтересованности населения в колхозном строительстве, нежелания совместной колхозной жизни, был целый ряд недостатков и злоупотреблений, направленных на развал колхоза".
Лунинский нарсуд (Куйбышевский край) по делу об алиментах вынес именем РСФСР такое решение: "Принимая во внимание, что Вахтина, имея 40 лет, незамужняя и крайне непригодной личности для полового сношения с тов. Цаплиным... Вахтиной и Цаплину в признании отцовства отказать".
Водотранспортный суд Камского бассейна (Свердловск, судья Басаргин) осудил капитана Ростовщикова за разложение команды, хищения и виновность в авариях - к 3-м годам лишения свободы, но дополнил приговор словами: "Учитывая, что Ростовщиков, в силу слабости и склонности к пьянству и в силу привычки напиваться во всякое время по своему жизненному укладу, в порядке ст. 53 Уголовного Кодекса лишение свободы заменить условным осуждением". Этот же судья, разбирая дело по обвинению Балогурова и др., признал их виновными в авариях и приговорил к исправительным работам, но на этот раз сделал скидку на трезвость: "Принимая во внимание, что аварии совершены в трезвом виде"".
Но еще больше комиссию советского контроля возмутило то, что судьи-выдвиженцы не хуже предшественников научились злоупотреблять служебным положением:
"Отдельные звенья судебного аппарата оказались засоренными преступными элементами. Приводим несколько примеров из многочисленных фактов.
В Куйбышевском крае в течение года из 117 нарсудей 27 судей (или 23%) сняты с работы за разные злоупотребления, причем 14 нарсудей отданы под суд. Как показала проверка, судебный аппарат Куйбышевского края и сейчас засорен элементами, дискредитирующими советский суд.
Нарсудья Порозов (Челябинская обл.), будучи судьей в Уфалейском районе, присваивал себе вещественные доказательства, делал приписки в приговорах и т. п., снова работает в другом районе.
Нарсудья Миньярского р-на (Челябинская обл.) Денисов систематически пьянствовал, занимался взяточничеством, присваивал вещественные доказательства, уничтожил уголовное дело и т. д.".
Как отмечалось в докладе Антипова, для пресечения судейского взяточничества и прочих безобразий не делалось практически ничего:
"Краевые суды в большинстве случаев знают о фактах засоренности аппарата и совершенных судьями преступлениях, но относятся к ним примиренчески. Например:
Нарсудье Фролову, имеющему 10 взысканий, крайсудом дана 20 февраля 35 г. такая характеристика: "Фролов по отдельным делам допускает ряд ошибок или в сторону перегибов, или в сторону недогибов. Судья средний. Надлежит оставлению". Через месяц после этой "аттестации" выяснилось разложение Фролова, связь его с чуждым элементом и ряд совершенных им, будучи судьей, преступлений. Фролов предан суду".
Партия и правительство снова взялись за исправление положения, поиск и подготовку квалифицированных кадров, а в 1938 году провели судебную реформу. Но результат оказался тем же, что и прежде.
"Многочисленные факты вынесения неправосудных приговоров"
С начала 1948 года в разных частях страны в обкомы ВКП(б) и республиканские ЦК увеличился поток жалоб на судей и судебные приговоры. Где-то от них отмахивались: все недовольные приговорами жалуются и обвиняют судей. Но в некоторых краях, областях и автономных республиках жалобы подкреплялись столь многочисленными и точными фактами, что отмахнуться от них было затруднительно. К тому же заявители отправляли жалобы и в Москву, и в результате начались проверки судов различных уровней. В Башкирии, например, после расследования потеряли должности почти все руководители Верховного суда и Министерства юстиции. Тогда же, в августе 1948 года, за ошибки в работе отправили в отставку председателя Верховного суда СССР Ивана Голякова, его заместителя Василия Ульриха и пятерых членов Верховного суда Союза (см. "Власть" N 31 за 2008 год). А из доклада прокурора СССР Григория Сафонова руководству страны следовало, что вся советская судебная система снизу доверху поражена коррупцией:
"Докладываю, что за последнее время Прокуратурой СССР вскрыты многочисленные факты взяточничества, злоупотреблений, сращивания с преступными элементами и вынесения неправосудных приговоров и решений в судебных органах Москвы, Киева, Краснодара и Уфы. Расследованием установлено, что эти преступления совершались в различных звеньях судебной системы, а именно в народных судах, Московском городском суде, Киевском областном суде, Краснодарском краевом суде, Верховном суде РСФСР и, наконец, в Верховном суде СССР...
Хотя следствие по этим делам еще далеко не закончено, однако только по Москве арестовано 111 человек, в том числе: судебных работников - 28, адвокатов - 8, юрисконсультов - 5 и прочих - 70".
Описание судейской коррупции Сафонов начал с Мосгорсуда:
"По этому делу арестована группа бывших членов Мосгорсуда, а именно: Гуторкина, Обухов, Праушкина и Чурсина, которая в течение последних двух лет являлась членом Верховного суда СССР, а также народные судьи Короткая, Бурмистрова и Александрова. Кроме того, арестован бывший председатель Московского городского суда Васнев. Как установлено следствием, все эти лица систематически, на протяжении нескольких лет, получали взятки по судебным делам, а также совершали всякого рода злоупотребления, причем были связаны между собой в своей преступной деятельности.
Из них наиболее активную роль играла Чурсина, как в период ее работы в качестве члена Московского городского суда, так и в дальнейшем, когда она была избрана членом Верховного суда Союза ССР. Будучи сожительницей председателя Московского городского суда Васнева, Чурсина, связанная с ним по преступной деятельности, получала взятки как непосредственно от лиц, обвинявшихся в различных преступлениях, так и при помощи посредников. За взятки выносились явно неправосудные определения и приговоры, по которым различные преступники, главным образом расхитители социалистической собственности и спекулянты, полностью или частично освобождались от наказания. Так, например, бывший коммерческий директор "Мосвинводторга" Николаев был освобожден от наказания за взятку, причем весь состав судей, вынесших незаконное определение о его освобождении, в лице Чурсиной, Гуторкиной, Праушкиной, а также секретаря Фесенко в тот же день пошли в гости к Николаеву, на квартире которого была организована пьянка.
Спекулянты Симонишвили и Антоневич за взятку были освобождены с помощью Гуторкиной от наказания (они были правильно осуждены нарсудом к 5 годам лишения свободы). После освобождения за счет этих преступников была устроена пьянка, во время которой судья Гуторкина вступила в половую связь с подсудимым Симонишвили.
Характерно, что перечисленные лица являлись не только получателями взяток, но и посредниками в передаче взяток другим судебным работникам. Так, например, Гуторкина, которая была связана с бывшим адвокатом Сендеровым, была посредницей в передаче им взятки в сумме 15 000 руб. Чурсиной и Обухову. В свою очередь, Чурсина была посредницей в передаче взяток членам горсуда Обухову, Праушкиной, а также народным судьям Короткой и Васильевой. Кроме того, по делу своего сожителя Лебель Чурсина сама выступила в роли взяткодателя, вручив от себя взятку в сумме 5000 руб. народному судье Александровой. В 1946 году Чурсина явилась посредницей в передаче взятки бывшему заместителю начальника Управления судебными органами Министерства юстиции РСФСР Давыдовой.
Как установлено расследованием, бывший председатель Московского горсуда Васнев был тесно связан с директорами торговых магазинов Карахановым, Чхеидзе, Егоровой, Лапинской, Барамидзе, Борисовой, Спиридоновым и др., а также с директорами ресторанов Швырковым, Сидоровым, Сташадзе, Смирновым, Шараповым и другими. Перечисленные лица систематически обращались к Васневу по уголовным делам, возбужденным против них, а также против их родственников и знакомых. В связи с этими обращениями Васнев, используя свое служебное положение, давал незаконные установки судьям, рассматривавшим эти дела.
Так, в 1943 году по указанию Васнева Московский горсуд под председательством осужденного за взяточничество члена горсуда Халина переквалифицировал действия некоего Чертова, обвинявшегося в крупных хищениях мануфактуры по закону от 7 августа 1932 г., на ст. 109 УК, и ровно через 3 месяца вообще освободил его от наказания со снятием с него судимости. После этого Васнев систематически пьянствовал с Чертовым и дал незаконное приказание о возвращении ему отобранных при обыске денег и ценностей, хотя Чертов не возместил ущерба, причиненного им государству.
Васнев неоднократно понуждал к сожительству молодых женщин, обращавшихся к нему по судебным делам.
Всего по делу Московского городского суда арестовано 49 человек, из них 10 бывших судебных работников, 4 адвоката, 18 взяткодателей и 17 посредников.
Большинство арестованных призналось в совершенных ими преступлениях.
Расследование продолжается".
"Преступно связана с членом Верховного суда РСФСР"
Ничем не лучше, судя по докладу Сафонова, выглядела картина в Верховном суде РСФСР:
"В Верховном суде РСФСР также вскрыты факты взяточничества и других злоупотреблений. Следствием установлено, что этим преступлениям способствовала нездоровая обстановка семейственности, существовавшая в аппарате Верхсуда. Арестованный за систематическое взяточничество бывший старший консультант Верхсуда РСФСР Попов К. Т., объясняя обстановку, способствовавшую совершению им преступлений, показал:
"Моим преступлениям способствовала обстановка работы Верхсуда РСФСР, я бы сказал, семейственная обстановка. Никто из руководящих работников Верхсуда не останавливал сотрудников, которые приходили к ним с разными просьбами по судебным делам за родственников, за знакомых и т. д. Если бы не существовало такой обстановки, то, конечно, никто бы не решился делать подобные дела..."
Группа секретарей Уголовной коллегии Верхсуда РСФСР в составе Андриановой, Глуховой и Болтянской организованно занималась взяточничеством, используя нездоровую обстановку в Верховном суде РСФСР. Эти секретари, договорившись с родственниками осужденных, неоднократно обращались к руководящим работникам Верхсуда с "просьбами" об истребовании в Верховный суд РСФСР дел для пересмотра судебных приговоров под тем предлогом, что эти осужденные являются якобы их родственниками, знакомыми и т. д.
Так, по просьбе Глуховой заместитель председателя Верховного суда РСФСР Васильев в феврале 1945 года истребовал дело осужденной к 2 годам лишения свободы по ст. 162 п. "д" УК Леоновой Э. Я. Когда дело это поступило в Верхсуд РСФСР, другой секретарь Андрианова, действовавшая заодно с Глуховой, обратилась к члену Верховного суда РСФСР Тюляковой с просьбой облегчить участь осужденной. В связи с этим Тюлякова в марте 1945 года составила явно неправосудный протест и способствовала незаконному освобождению Леоновой от наказания. За это родственники осужденной дали Андриановой, Глуховой и Болтянской взятку в сумме 8000 рублей.
В сентябре 1944 г. по просьбе Андриановой заместитель председателя Верховного суда РСФСР Васильев истребовал дело Баранова Н. Е., осужденного по ст. 17-109 УК к 2 годам лишения свободы. Та же Тюлякова, рассмотрев по просьбе Андриановой это дело, составила протест, доложила дело в судебном заседании и способствовала таким образом освобождению от наказания Баранова. По этому делу Андрианова и Глухова получили от родственников осужденного взятку в сумме 5000 рублей. Таким же путем Андрианова, Глухова и Болтянская действовали еще по нескольким делам.
В 1946 году к Болтянской обратились родственники осужденных по ст. 107 УК в г. Саратове - Копулкиной С. И., Гудович С. В. и др., дело которых находилось на рассмотрении Верховного суда РСФСР. Болтянская получила от родственников осужденных 50 000 рублей и обещала договориться с членами Верховного суда РСФСР о благоприятном рассмотрении этого дела. С этой целью Болтянская обратилась к члену Верховного суда РСФСР Шевченко П. М. и не постеснялась предложить ему взятку по этому делу. Объясняя свои действия, Болтянская заявила на следствии, что о Шевченко ей было известно как о взяточнике, почему она смело обратилась к нему.
Расследованием установлены восемь случаев получения взяток бывшим старшим консультантом Верховного суда РСФСР Поповым К. Т. за способствование в истребовании Верховным судом РСФСР для пересмотра дел и за составление благоприятных для осужденных протестов на приговоры народных судов.
Попов был связан с поставляющими ему "клиентуру" юрисконсультом Деминым Д. П., Мальчевским М. Л., бывшим работником Министерства юстиции РСФСР Никифоровым и другими, а в некоторых случаях он действовал как посредник по связи с работниками других судебных органов.
В 1942 году Саратовским облсудом был осужден к 10 годам лишения свободы по ст. 107 УК Дзадзамия В. А. Осенью 1946 года в винном магазине по ул. Горького в Москве сын Дзадзамия познакомился с членом Верховного суда РСФСР Шевченко, который часто захаживал в этот магазин. Зав. магазином Поцхверия М. А., познакомив Шевченко с Дзадзамия, просил его помочь в пересмотре дела его отца. Взявшись за это дело, Шевченко привел Дзадзамия в Верхсуд РСФСР, познакомил его с зам. председателя Верхсуда РСФСР Пашутиной С. А. и просил ее истребовать дело Дзадзамия В. А., что Пашутина и выполнила. По поступлении дела Дзадзамия В. А. в Верхсуд РСФСР выяснилось, что оно уже однажды рассматривалось в Верхсуде РСФСР и поэтому вторично могло рассматриваться только Верховным судом СССР. В связи с этим Шевченко обратился к старшему консультанту Попову с предложением добиться пересмотра дела в Верховном суде СССР, при этом он заявил, что сын осужденного обещает крупное вознаграждение за это. Попов связал по этому вопросу Шевченко с работником Верховного суда СССР Шапошниковым, который согласился за взятку добиться истребования дела в Верхсуд СССР, что и выполнил через пом. председателя Верхсуда СССР Кудрявцева Л. Н.
10 июля 1947 г. нарсудом Сокольнического района г. Москвы по ст. 116 УК был осужден к 3 годам лишения свободы заведующий галантерейным отделением магазина Попко В. И. После утверждения этого приговора Мосгорсудом Попко связался с нарсудьей Москворецкого района г. Москвы Морозовым Т. Р. В свою очередь, Морозов через юрисконсульта Демина связался со старшим консультантом Верхсуда РСФСР Поповым. На Павелецком вокзале за выпивкой в сентябре 1947 года собрались нарсудья Морозов, ст. консультант Верхсуда РСФСР Попов, юрисконсульт Демин и осужденный Попко и вступили в переговоры об истребовании дела Попко Верхсудом РСФСР.
Работавший до середины 1947 года в должности управляющего делами Верховного суда РСФСР некий Рогозин П. А., после увольнения став юрисконсультом одного из райсоветов г. Москвы, брал взятки за "помощь" при рассмотрении дел в Верховном суде РСФСР. Рогозин использовал в этих целях приятельские отношения с заместителями председателя Верховного суда РСФСР Васильевым Н. В. и Бочаровым В. Д., с которыми он ездил на охоту и рыбную ловлю и оказывал им разные услуги. Так, например, Рогозин через заместителя председателя Верховного суда РСФСР Васильева добился истребования в Верхсуд дела осужденных по Указу Президиума Верховного Совета СССР от 4 июня 1947 г. Копыленко и Бирнова, получив за это от родственников осужденных 3000 рублей. По гражданскому делу по иску Евсеевой к Розенбергу об алиментах Рогозин обращался с различными просьбами к заместителю председателя Верховного суда РСФСР Бочарову, причем последний давал ему знакомиться с материалами дела.
Бочаров поддерживал приятельские отношения с работавшим в должности начальника снабжения одной из организаций города Москвы Волковым, который также использовал это свое знакомство в преступных целях. По гражданскому делу по спору о праве собственности на дачу между Парамоновым Я. К. и Старшиновым С. И. Волков взялся помочь Парамонову через Бочарова. С этой целью он привел Парамонова в Верхсуд РСФСР к Бочарову, познакомил их и просил о благоприятном разрешении его дела. Действительно, Верхсуд в дальнейшем вынес решение в пользу Парамонова. Волков за свое "содействие" получал угощения от Парамонова и, кроме того, взял у него 5000 рублей.
Всего по этому делу арестовано 23 человека, в том числе бывших работников Верховного суда РСФСР - 9".
"Признала пятнадцать случаев получения ею взяток"
Точно так же, как писал Сафонов, решались любые судебные вопросы и в Верховном суде СССР:
"Факты взяточничества, злоупотреблений, незаконного освобождения от наказания лиц, осужденных за разные преступления, вскрыты и в Верховном суде СССР. Бывший заместитель председателя Верховного суда СССР по общим вопросам Солодилов получал взятки от адвоката Радчик, арестованной по этому делу. От нее по судебным делам Островской, Таранова, Кузнецова и др. Солодилов получил в виде взяток 22 000 рублей. Радчик занималась незаконной адвокатской практикой, последнее время нелегально, без прописки проживая в Москве. При обысках у нее обнаружено свыше 300 000 рублей. Признав преступления, совершенные ею, Радчик на следствии сказала:
"Преступления совершались мною совместно с заместителем председателя Верховного суда СССР Солодиловым... Получая деньги, он давал благоприятные направления для осужденных по тем делам, с которыми я как адвокат обращалась к нему".
В своей преступной деятельности Солодилов, помимо Радчик, был также связан со старшим консультантом Верховного суда СССР Сафроновой, арестованной Прокуратурой СССР. На квартире Сафроновой Солодилов вступил в половую связь с некоей обратившейся к нему на приеме с жалобой Ремизовой, состоящей под судом за мошенничество, с торговым работником Шашиной, имевшей судебное гражданское дело, и целым рядом других женщин. Сафронова по этому вопросу показала:
"Солодилов, будучи знаком с моим мужем, во время болезни мужа и после его смерти избрал мою квартиру для встреч со многими женщинами. Из сотрудниц Верховного суда СССР он встречался у меня с Шаминой (так в документе.- "Власть"), Денисовой. Кроме того, Солодилов встречался с некоторыми женщинами, которых я не знаю, но помню следующие имена: Берта, Зина, Катя. Разных женщин бывало с ним человек 15, не меньше".
Помимо Радчик и Сафроновой Солодилов был связан в своей преступной деятельности с бывшим сотрудником АФУ Верхсуда СССР Володарчик, в прошлом дважды судившимся. Володарчик занимался добыванием разных материалов для строительства дачи Солодилова, причем получал эти материалы без нарядов, а иногда и бесплатно через работников хозяйственных организаций, дела на которых проходили в Верховном суде СССР. В связи с настоящим делом последовало отстранение Солодилова от должности, после чего он, поняв неизбежность полного разоблачения совершенных им преступлений, застрелился у себя на квартире.
Помимо Солодилова и Сафроновой вскрыта преступная деятельность и других работников Верховного суда СССР, также арестованных по этому делу,- начальника отдела судебного надзора Уманской, помощника председателя Верховного суда СССР полковника Кудрявцева, старшего референта Ивановской и референта Шапошникова.
Член Верховного суда СССР Чурсина, выдвинутая на эту работу из Мосгорсуда, осуществляла и в новой должности свою преступную деятельность, будучи связана в получении взяток с Сафроновой и Уманской, а также продолжая преступную связь с рядом членов Московского горсуда и народных судей разных районов города Москвы...
Расследование по делу группы работников Верховного суда СССР продолжается. Всего по делу арестовано около 40 человек".
Итогом дела стало решение Политбюро "О порядке рассмотрения дел разоблаченных нескольких организованных групп взяточников, орудовавших в Верховном Суде СССР, Верховном Суде РСФСР, Московском городском суде и в ряде народных судов города Москвы", имевшее высший гриф секретности - "Особая папка" и принятое 9 мая 1949 года. В нем предписывалось создать для рассмотрения дел три особых присутствия Верховного суда СССР и провести рассмотрение "без участия сторон, в закрытом порядке". Результаты процессов засекретили не менее тщательно.
Удалось, правда, узнать, что далеко не все упоминавшиеся в докладе прокурора СССР судьи были осуждены. Те, на кого не было показаний о получении взяток, продолжили работу в судах, получали благодарности и награды за безупречную службу и в конце карьеры - персональную пенсию. Ведь кто-то должен был судить так, как велит партийная совесть или сама партия.
Победили ли с помощью трех закрытых процессов коррупцию? Сомнительно. Ведь, к примеру, по делу Верховного суда СССР прокурор писал о двух судьях. А в решении Политбюро "О положении дел в Верховном суде СССР" говорилось, что только за 1947 год было незаконно истребовано и пересмотрено 2925 дел. Вряд ли два человека могли справиться с таким потоком.
Но главное в другом. Если судье разрешают преступить закон исходя из государственно-политических интересов, стоит ли удивляться, когда он преступит его исходя из личных?
http://newsland.ru/News/Detail/id/436733/cat/42/ |
